Продолжаем с "Трудно быть Рэбой".
Есть такой очень известный американский фантастический рассказ "Арена", 1944 года. Высший космический разум вмешивается в войну человечества с инопланетной расой и предлагает решить дело поединком один на один.
"Выживет сильнейший, - сказал голос. - Этого я не могу - и не стал бы - изменять. Я просто вмешаюсь, чтобы это была настоящая, а не... - снова пауза, - а не Пиррова победа, чтобы победившая цивилизация не была ею сломлена.
Я выбрал двух индивидуумов - тебя и Пришельца. Я вижу, что в вашей древней истории, истории межнациональных войн, известны поединки между представителями племен, решавшие исход борьбы.
Тебе и твоему противнику предстоит выдержать поединок. Оба вы наги и безоружны, обстановка одинаково незнакома обоим, одинаково неприятна для обоих. Время не ограничено - здесь нет времени. Один из вас победит. Его цивилизация выживет".
Я решил попробовать взглянуть на "Трудно быть Рэбой" под этим углом. А что если некий высший разум - пусть не инопланетный, наш, земной - решил выяснить, кто больше достоин будущего, СССР или США? Ведь открытая война приведёт к неприемлемым потерям с обеих сторон. В начале шестидесятых этот высший разум отобрал двух любителей фантастики, русского и американца, и погрузил их в общий сон, где между ними произошёл поединок воли и воображения. "Попытка к бегству" схлестнулась со "Специалистом по этике".
Мы можем попытаться понять логику такого решения. Любовь к научной фантастике объединяла молодёжь двух стран. Фантастика всегда имела дела с будущим, и на кону было будущее обоих проектов. Красноречив и выбор темы для сна - будущее в настоящем, попытка вырваться к звёздам из мрачной действительности. Оба проекта, советский и американский, в конечном счёте выросли из эпохи Просвещения; оба так или иначе противопоставляли себя феодализму и "средневековью".
Американец победил. Советский Союз утратил право на будущее. Вскоре вышла повесть "Трудно быть богом" - своего рода отчёт проигравшей команды. Естественно, сами Стругацкие не знали, что именно заставило их написать именно такой текст. Настоящие участники игры сразу же забыли о своём странном сне, и продолжили жить так, как жили до этого.
В рамках этой трактовки, "Трудно быть Рэбой" - это реконструкция того, как это выглядело со стороны американца, необходимый компонент для понимания повести Стругацких.
...Например, пролог про Анку, Антона и Пашку - это вступление, постепенное погружение в сон. Антон видит себя подростком в каком-то пионерлагере - дети играют в игру про каких-то выдуманных средневековых персонажей - затем он внезапно оказывается одним из действующих лиц, на коне, с мечом и в шляпе с пером. Это логика сна.
И это объясняет, почему в тексте обоих произведений пришельцы из будущего пользуются относительно скромным и низкотехнологичным арсеналом. В их распоряжении все ресурсы сна, но они скованы представлениями своего времени. Антон выдумал себе вертолёт ("при коммунизме у каждого будет свой вертолёт"), миниатюрную видеокамеру и машину по производству денег. Американец выдумал себе чёрный скафандр высшей защиты с раскладным реактивным дельтапланом за спиной, как у Бэтмена, но круче, чем у Бэтмена.
Можно предположить, что соперники и персонажей создавали по очереди. Антон придумал Арату - потому что должен же в сюжете быть хоть один идейный революционер и борец за народное счастье? Американец выдумал Вагу - потому что должен же быть в сюжете хоть один нормальный босс мафии, решающий проблемы? Со многими персонажами, выдуманными американцем, Антон так и не столкнулся, и наоборот - вполне возможно, что в реальности американца не было никакого дона Кондора. Каждый из них пытался рассказать свою, отдельную историю. Но в конце концов, всё свелось к борьбе за контроль над сном.
Как я уже сказал, победил американец. Финал "Трудно быть Рэбой" - это описание его торжества. Он сумел переписать сюжет и вывести себя всемогущим хронопрогрессором, который с высоты своего всеведения судит Румату и всю его коммунистическую цивилизацию. ("Вы недостойны будущего, и если вы не изменитесь, у вас его не будет".) Конечно же, Антон этого не запомнил, потому что подобная сцена напрочь разрушала выстроенную им реальность. Его история обрывается на смерти Киры.
Я хочу, чтобы вы попытались представить ситуацию с точки зрения американца.
Американец - порождение христианской культуры. Там, где атеист Антон видит себя богом (языческим богом, богом с маленькой буквы), американец ассоциирует себя с Тарготом Проклятым, местным демоном. Американец осознаёт, что он делает работу дьявола, что он пришёл в этот мир, чтобы погубить веру и заменить её экономикой, но иначе нельзя. Это цена прогресса.
Американец в гробу видел этот феодализм. В конечном счёте, здесь он даже последовательней Антона, которому в глубине души нравится жить красивой жизнью - ходить на балы, очаровывать дворянскую молодёжь и пьянствовать с бароном Пампой. С другой стороны, Антон и логику этого мира лучше чувствует.
[В "Трудно быть Рэбой" есть следующий эпизод. Фальшивый Рэба размышляет об отношениях Руматы и Киры: "...Рика нащупал самое уязвимое место Мечтателей, их вечную слабость - неумение, нежелание жить по законам времени, в котором они оказались. Ну кто благородному дону Румате мешал освятить в церкви свои отношения с этой рыжей? Брат ему бы руки тогда целовал. Хвастал бы по всем пивным. Куда уж! Плевать хотел благородный Мечтатель на требования времени, не указ они ему, вот и получи..."
Ещё раз. Дон Рэба недоумевает, почему Румата не сделал Киру "честной женщиной". Нужно ли иное доказательство того, что "Рэба" - американец без исторического мышления, который не способен по-настоящему осознать, что такое сословное общество?]
Американец разрабатывает план, в котором своя роль есть и у Ордена, и у Эстора... но об этом я уже говорил в предыдущем посте.
Суть в другом. Американец - агент высокоразвитой цивлизации на дикой и отсталой планете. И рядом с ним действует другой агент - представитель космических коммунистов. Характерно то, что американец видит в Румате именно пришельца, "Мечтателя". Антон в Рэбе пришельца увидеть не в состоянии. Почему?
Потому что в серьёзной советской фантастике не было никаких "космических американцев". Осваивать космос могли только высокоразвитые коммунисты. У далёких звёзд эти коммунисты могли столкнуться с другими высокоразвитыми коммунистами, с примитивными дикарями или с какими-нибудь непонятными негуманоидами, но только не с конкурирующим военно-экономическим блоком.
С другой стороны, для американской фантастики это был обычный сюжетный ход. Многие авторы переносили реалии Холодной войны в свои космооперы, давая отважным героям возможность переиграть зелёных и пучеглазых "комми".
Поэтому в своём сне американец действует в рамках именно этой парадигмы. Антон же никак не может понять, что происходит, и почему всё упирается в Рэбу. Ведь земляне-коммунисты в космосе одни!
Безусловно, с точки зрения советской культуры, происходящее больше всего напоминает историю про нашего разведчика в тылу врага, с Рэбой в роли начальника местного гестапо. ("Я разоблачил вас, фон Штирлиц... вы - не фон Штирлиц! Фон Штирлиц давно умер!") Именно в таком сюжете возможен конфликт и столкновение двух антагонистичных стратегий. Но истории про советских разведчиков плохо сочетаются со средневековыми декорациями и совсем никак - со светлым коммунистическим будущим. Отсюда скепсис дона Кондора: "Ну какие фашисты, голубчик?" Получается, что это Антон критикует сам себя, как сценариста.
Тем не менее, Антон пытается навязать Рэбе роль фашиста, потому что других вариантов у него нет. Надо сказать, американец не особо сопротивляется. В его сне всё просто - он, будучи высшим существом, надел на себя психологическую маску подонка и сволочи, и действует в этом режиме. Но это же ничего не значит, на самом деле, он хороший! (И вообще, это сон, а во сне всё понарошку.)
Возвращаемся к американцу, который следит за советским резидентом. Посланец космического коммунизма ведёт себя странно - тусуется с местной интеллигенцией, финансирует местного революционера-террориста. Американец попробовал надавить на одного из "книжников" - реакция последовала незамедлительно, Румата изо всех сил стал спасать своего... агента, кого же ещё? Американец начал наступление на "книжников", пытаясь оценить приблизительные размеры созданной Мечтателем сети - Румата немедленно организовал эвакуацию своих людей.
Плюс, повторяю, поддержка фанатика-Араты, финансовая и какая угодно, вплоть до нарушений "правил игры" с использованием вертолёта и газовых гранат.
О чём должен был подумать американец, учитывая тогдашние представления о коммунистах? Проклятые Мечтатели готовят революцию с интервенцией, по-другому не получается! Арата - их ледокол, рано или поздно он получит свой пулемёт (а то и лучемёт) и сожжёт замки благородной сволочи, к чему он всегда и стремился, собственно. А затем Мечтатели организуют революционное правительство из прикормленной местной интеллигенции с промытыми мозгами. Для этого они их и вывозят из Арканара - для грядущего триумфального возвращения, с томиками Маркса под мышкой!
И американец понимает, что так нельзя! Что это невозможно! Что Мечтатели только зальют материк кровью, потому что, ну, какая революция?! Какое строительство социализма? Здесь феодализм! Этот мир не готов к революции - да и вообще... революция - дурацкая и неправильная идея! Ну как Мечтатели могут этого не понимать?!
Поэтому американец решает их остановить. Любой ценой. Никакая цена не будет чрезмерной, чтобы остановить подобное. Но сначала он всё-таки пытается достучаться до Руматы, поговорить с ним, как человек с человеком. Всё-таки, перед нами американец, и его культура достаточно высоко оценивает готовность к компромиссу.
"- Я ценю ваше упорство, - сказал он. - В конце концов вы тоже стремитесь к каким-то идеалам. И я уважаю эти идеалы, хотя и не понимаю их. Я очень рад, что мы объяснились. Возможно, вы когда-нибудь изложите мне свои взгляды, и совершенно не исключено, что вы заставите меня пересмотреть мои. Люди склонны совершать ошибки. Может быть, я ошибаюсь и стремлюсь не к той цели, ради которой стоило бы работать так усердно и бескорыстно, как работаю я. Я человек широких взглядов, я вполне могу представить себе, что когда-нибудь стану работать с вами плечом к плечу..."
Что он получает в ответ?
"- Там видно будет, - сказал Румата и пошел к двери. Ну и слизняк! - подумал он. Тоже мне сотрудничек. Плечом к плечу..."
Американец протянул руку, советский человек в неё с презрением плюнул. В этот момент американец понял, что американская пропаганда была права. Коммунисты - тупые фанатики, чуждые западным ценностям. Компромисс для них символ слабости, а уважают они одну только силу. Значит, война.
В "Арене" Фредерика Брауна, которую я упомянул в начале, есть очень похожий эпизод:
"- А может быть, заключим мир? - сказал он, и его голос странно прозвучал в абсолютной тишине. - Нам сказали, что произойдет, если наши цивилизации будут воевать друг с другом: истребление одной и ослабление и регресс другой. Исход сражения зависит от того, чем кончится дело у нас здесь. Не заключить ли нам мир - вы остаетесь в своей галактике, мы - в своей?
Карсон отключил все свои мысли, чтобы получить ответ.
И ответ пришел - он обрушился на него почти физически, так что Карсон пошатнулся. Он даже отступил на несколько шагов в ужасе от силы и глубины той ненависти, той жажды убивать, которые открылись перед ним в переданных Пришельцем образах. Не в членораздельных словах, как передавались ему мысли Единого Существа, а в волнах дикой ярости. Какое-то мгновение, показавшееся ему вечностью, он боролся с силой этой ненависти, чтобы очистить от нее свой разум и отогнать чуждые мысли, которые он допустил себе в голову. Его затошнило.
Его разум понемногу освободился, как человек, очнувшийся от кошмара, понемногу разрывает бредовые нити, которыми был опутан. Карсон еще задыхался и ощущал слабость, но он уже мог думать.
Он стоял, разглядывая Пришельца. Тот не двигался с места, пока длилась эта дуэль, которую он чуть не выиграл. Теперь он откатился на несколько футов в сторону, к ближайшему голубому кусту. Из выемок показались три щупальца и начали ощупывать куст, ветка за веткой.
- Что ж, - сказал Карсон, - война так война.
Ему удалось даже криво ухмыльнуться.
- Если я правильно тебя понял, мир тебя не устраивает".
Американец начинает войну. Обида и разочарование придают ему сил. Ему удаётся изменить сюжет и проиграть его заново. Знаете, в снах бывает нечто вроде смыслового эха - один и тот же эпизод повторяется несколько раз, будто под разными углами? В этой версии, в версии "Трудно быть Рэбой", Рэба специально провоцирует Румату:
"Но надо отдать должное Румате, отведенную ему роль он сыграл с исключительным и только ему присущим достоинством. Браво! Вот только не понял он ничего и, главное, совершенно не понял, какие силы ему противостоят. Что и требовалось узнать. Теперь остается лишь грамотно выйти из смертельно опасного разговора. Каким образом?
Неизвестно почему, но при контактах с Мечтателями черти раздирали епископа пускать в ход самые примитивные трюки...
Дон Рэба разливался о своих идеалах, о возможной работе плечом к плечу с Руматой, а платочек держал наготове. Книгочеи и их приспешники - люди, без сомнения, образованные, можно сказать, светочи мысли, друзья мудрости, но стоит им услышать о сотрудничестве с властью - куда что девается: они начинают себя вести подобно взбесившемуся двугорбому зверю из диких пустынь.
Румата оказался человеком со вкусом.
- Там посмотрим, - только и сказал он, но в удовольствии презрительно скривить губы и всем видом показать "тоже мне сотрудничек выискался" себе не отказал.
Примитивная ловушка захлопнулась. Руматовская гордыня вцепилась в возможность красиво уйти, как нищий в золотую монету. Дубовая, стянутая двумя медными полосами дверь грохнула и, как пробка бутылку, навеки закупорила для ушедшего молодца смысл и результат состоявшегося поединка, в котором каждый пытался заглянуть под маску противника".
Видите? Никакой боли, никакого крушения надежд, "не очень-то и хотелось", "я именно на это и рассчитал", "это была психологическая ловушка, в которую он попался".
В новой версии сюжета американец пытается превратить сон Антона в кошмар, расправляясь с его персонажами. С юным принцем. С мальчиком Уно. С Кирой.
Потому что у Мечтателей есть одна слабость. Их агентам нельзя убивать, это запрещено. Мораль тут явно не при чём - Румата же спонсирует деятельность Араты, а Арата убивает. (Если ты платишь деньги убийце, чем ты лучше убийцы?) Но Румата явно боится проливать кровь - и если его удастся спровоцировать на убийство, его скорее всего отзовут на родину и отправят в Сибирь, на перевоспитание.
Значит, остаётся включить Румату в свой план, в качестве центральной фигуры, которая начнёт "Арканарскую резню", и при этом измажется дерьмом по уши, скомпроментировав не только себя, но и своё непосредственное начальство. В результате чего Мечтатели будут вынуждены оставить Арканар в покое. Революцию с интервенцией отменят, а местное человечество получит шанс на нормальное развитие.
...Собственно, Антон проиграл игру в тот момент, когда решил убить Рэбу. Нельзя выиграть поединок во сне таким образом - раз это общий сон, то второй участник всё равно продолжит влиять на происходящее. "Я убил тебя, Рэба", - кричит Антон, а в это время из соседней комнаты выходит американец и продолжает: "Да, ты убил Рэбу, порубил его в капусту - настоящего Рэбу, который тебе ничего не сделал и который даже не успел понять, что происходит. А я-то ненастоящий Рэба! И да, на мне скафандр высшей защиты, так что на твои мечи мне плевать. Хахаха, дурачок!"
В качестве призовой игры американец получает возможность переместиться в будущее и повлиять на политику Горбачёва - как это описано в рассказе "Трудно быть Рэбой" (очевидно, если бы победил Антон, к власти в США рано или поздно пришёл бы президент-коммунист, с таким же результатом).
Но вообще, согласитесь, высшему разуму пришлось сделать не самый лёгкий выбор. Он наблюдал за схваткой Дурака со Слепым. Американец, мягко говоря, превратно понял мотивацию Антона. Но Антон, в свою очередь, вообще оказался не способен признать существование американца. Ну а то, что Антон полностью утратил контроль за ситуацией, очевидно даже из повести Стругацких.
В конце концов, можно сказать, что зрячий дурак дрался со слепым дураком, а в этой ситуации любой поставил бы на зрячего.