Что меня покорило в этом тексте (1, 2)?
Ну во-первых, если вы видите, как на передовую приезжает грузовик с седыми солдатами, вешайтесь - это Австро-Венгрия-1940 готовит сокрушительную танковую атаку.
Во-вторых, как ни смешно это не прозвучит, именно этот текст с описанием умозрительной подготовки умозрительного блицкрига позволил мне понять, какую адскую работу приходилось выполнять штабистам, и сколько вычислительных мощностей требуется, чтобы всё это рассчитать. Иначе говоря, какое качество труда должно быть во всё это вложено. Штаб - это мозг армии.
Сначала нужно проанализировать транспортную связность театра в целом. Подобрать направление главного удара так, чтобы в результате нашего наступления наша транспортная связность росла, а вражеская падала, то есть наступление должно последовательно "затемнять" и захватывать несколько узлов связности (это я передаю привет старому тексту Переслегина "Основные понятия аналитической стратегии").
Потом нужно разработать транспортный план для наступления. Нужно сконцентрировать в нужном нам месте несколько дивизий людей и бронетехники, доставив их туда по дорогам. При этом, всё, что мы перекидываем по дороге, напрочь перекрывает эту самую дорогу на время прохождения колонны. К фронту также идут грузовики, доставляющие грузы и необходимые припасы, и им тоже нужны дороги, и вдобавок им нужны дороги, по которым они будут ехать порожними обратно, за новыми грузами. Всё это жрёт топливо. Грузовикам, которые возят топливо, тоже нужно топливо. Время, пропускная способность дорог, топливо - всё это должно быть подсчитано и сведено в единую модель операции. А ведь нужно ещё обеспечить поддержку с воздуха. Нужно закрыть район операции от вражеской авиации. Нужно обеспечить истребительное прикрытие для каждой колонны, в каждый момент времени, при этом с учётом того, что самолёты не могут постоянно находится в воздухе, они взлетают с аэродромом и садятся на аэродромы, чтобы заправиться. Всё это должно учитываться. И нам нужна авиация в ходе сражения, и нам нужна авиация в ходе развития прорыва, и вообще мы тут должны координировать действия целого воздушного корпуса.
Естественно, никаких электронных калькуляторов, никаких таблиц в "Экселе" у штабистов нет. Их главное оружие - это карандаш и графлёная бумага. И, конечно же, крепкая математическая подготовка, вкупе с умением работать в команде и распределять операции. Работа человеческих вычислителей была целым искусством, ныне практически забытым.
"Таким образом, для успешного блицкрига требуется, чтобы у армии был штаб, способный крайне быстро и крайне аккуратно проработать такие моменты, как координация движения различных колонн, их маршруты, их периоды движения и периоды отдыха, их снабжение необходимыми грузами и продовольствием". Быстро и точно - это значит "быстро с учётом времени на проверку всех данных".
А самое забавное, что вообще-то у нас таких штабов много. У нас избыток вычислительных мощностей, поэтому часть из них мы гоняем на виртуальных моделях, чтобы смущать вражескую разведку.
"Чтобы минимизировать риск предательства и шпионажа, можно подготовить несколько проработанных планов блицкрига на разных, отдалённых друг от друга участках, вкупе с планами переброски сил и данными разведки. Только в самый последний момент стоит выбрать место, где удар будет наносится на самом деле, и ознакомить с этим решением только тех людей и соединения, которым необходимо об этом знать...
Весь блицкриг, как операция, готовится специальным штабом, который называется блиц-штаб. Этот же штаб занимается координацией действий различных крупных соединений, сухопутных и воздушных, которые принимают участие в операции. Для того, чтобы бы учесть все варианты, каждый потенциально возможный блицкриг подготавливается несколькими такими штабами, которые готовят операцию с учётом нескольких разных направлений главного удара; настоящий участок и настоящее направление главного удара определяется в последний момент.
После того, как части приведены в движение, те же самые штабы прорабатывают несколько альтернативных вариантов хода сражения, чтобы всегда быть готовыми к резкому перенацеливанию оперативного главного удара на другое направление или на другой участок фронта".
Конечно же, "гладко было на бумаге, но забыли про овраги" - любое расписание тут же начинает трещать по швам из-за случайных и непредсказуемых событий, из-за человеческих ошибок, из-за действий неприятеля. И поэтому нужна постоянно действующая система обратной связи, от постовых на перекрёстках до самолётов-разведчиков в воздухе, которые следят за переброской сил и сообщают в штаб все данные, чтобы "мозг армии" успевал вовремя вносить коррективы, чтобы он мог дирижировать, жонглировать и сохранять контроль над процессом. Кто-то сбился с графика - его нужно срочно уводить с главной магистрали на боковую выделенную дорогу, пока он не вызвал каскадное обрушение плана переброски. Кого-то придётся поменять местами. Кого-то надо будет ускорить, чтобы он успел закрыть образовавшуюся лакуну.
Не знаю, почему, не уверен, что я смог это передать, но меня это завораживает.
И это очень "континентальный" текст - так написано в предисловии к английскому изданию. Микше очень "континентальный" автор. В процитированной главе он пытается дать диалектический ответ на вопрос, чем является военное дело - наукой или искусством. На стадии выбора места для битвы, переброски сил и организации снабжения - это наука, строгая и аналитическая. Но все планы живут только до момента столкновения с противником. Когда начинается битва, когда происходит прорыв, война превращается в искусство. Она становится хаотичной, командиры на местах начинают принимать самостоятельные решения, исходя из сложившейся обстановки, они рвутся туда, где чувствуют слабость противника. (Напоминаю, что блицкриг у Микше - это не "молниеносная война", а "атака, подобная молнии", когда силы атакующего двигаются, подобно электрическому разряду, по линии наименьшего сопротивления, и при необходимости ветвятся, прорываясь на оперативный простор.)
Итак, на стадии переброски войск и подготовки наступления, на своей половине поля, армия - это жёсткая, централизованная структура, спаянная секретностью и строжайшей дисциплиной. "Думает" там только штаб (вернее, несколько штабов, каждый из которых готовит свою уникальную операцию и свою версию развития событий, а командование в последний момент выбирает, какой из этих планов начнёт воплощаться в реальности, а какие останутся виртуальными). Но когда в результате битвы-прорыва мы переходим на вражескую половину поля, армия превращается в децентрализованную, самоорганизующуюся, фрактальную структуру, каждый отдельный элемент которой действует самостоятельно, сообразуясь со своей интуицией и чувством прекрасного. И этот период творчества продолжается до тех пор, пока не кристаллизуется новая позиция.
