Это очевидно в оригинале, но это не очевидно в русских переводах.
"И пусть супруг мой скажет только слово,
Свой долг пред ним я выполнить готова".
Какой долг? О чём тут вообще речь? В минской постановке, к примеру, речь шла о "супружеском долге", то есть Катарина согласилась заняться с Петруччо сексом. Это истерично, особенно, учитывая, о каких временах идёт речь. Ему не нужно было её согласие, она уже в церкви на всё согласилась, как бы. (Хотя сексуальный подтекст у сцены, конечно же, есть, и после неё Петруччо и Катарина покидают сцену с очевидной целью - "а нам пора в постель".)
Да. Я испорчен постановкой в "Глобусе", которая ясно мне продемонстрировала, что имеется в виду, и как это нужно играть.
Я посмотрел у нас несколько постановок "Укрощения строптивой". И практически у всех у них была испорчена концовка. В данном случае, одна из причин - то, что наши актёры просто не знают, что написано в оригинале, не понимают, что там происходит, и, таким образом, не знают, что именно им надо изобразить. Они не то, что не согласны с Шекспиром - они просто не в курсе.
В качестве приложения - случайная подборка финальных сцен из англоязычных постановок, просто чтобы показать, как воспринимается текст на родном языке:
Вот что там происходит в конце:
Лондонский "Глобус", эталон.
А теперь сомнительные варианты:
Старый фильм Дзефирелли с Элизабет Тейлор. Катарина заставляет встать на колени Бьянку и Вдову, прежде чем сама опускается на колени перед своим мужем. Честно говоря, тут они немного перебрали.
Постановка семидесятых годов с Мэрил Стрип. Катарина сидит в ногах у Петруччо, и этак лениво, не глядя, протягивает руку в его сторону.
Катарина пытается опуститься на колени, но Петруччо ей не даёт. Так себе.
Очень убогий реверанс.
Катарина, видимо, решила, что её собираются посвящать в рыцари. Просто нет.
Я понимаю, что вам плевать, но меня это реально волует.
