| "Тартюф", политический аспект: честь или присяга? |
[Feb. 19th, 2017|05:06 pm]
Григорий
|
(...)
На самом деле, я хотел поговорить о политическом аспекте "Тартюфа", потому что об этом редко упоминают. Везде написано, что это критика религии, осуждение ханжества и т.д.
До какого-то момента сюжет "Тартюфа" развивается предсказуемым, понятным образом. Мошенник-лжесвятой высасывает из Оргона деньги, одновременно пытаясь ухаживать за его женой. Эльвира притворно отвечает на домогательства Тартюфа, чтобы продемонстрировать Орогону истинный облик "праведника". Оргон наконец-то прозревает, но, к сожалению, это происходит слишком поздно, он уже успел переписать дом на Тартюфа.
И тут, ближе к концу, внезапно открываются новые подробности. Оказывается, у Оргона был друг, Аргас, который был связан с оппозицией королю. Партия Аргаса проиграла, Аргаса был вынужден бежать заграницу (в Англию?), но он оставил Оргону ларец со своим архивом. Оргон всё это время тайно хранил документы мятежников. И теперь Тартюф использует этот факт, чтобы уничтожить Оргона.
Оргон
Ларец — вот где беда! Вот главное-то зло!
Все плохо, но ларец меня тревожит крайне
Клеант
По-видимому, речь идет о важной тайне?
Оргон
Мне передал его мой бедный друг Аргас,
С тем чтоб укрыл ларец я от недобрых глаз.
В тот день, когда отсель пришлось бежать бедняге,
Он уложил в ларец важнейшие бумаги, —
И состояние, и жизнь его сама
Зависят, мол, от них.
Клеант
Но странно мне весьма:
Такая вещь — как вы могли расстаться с нею?
Оргон
По простоте своей, я все открыл злодею
С доверием к его познаньям и уму,
И он мне дал совет — отдать ларец ему:
Что, дескать, ежели потребуют бумаги
И приведут меня, чиня допрос, к присяге,
То, не кривя душой, я заявить смогу,
Что нет их у меня; солгавши, не солгу
И с чистой совестью дам ложную присягу.
Несколько сцен спустя появляется Валер, жених Марианы:
Валер
(Оргону)
Мне, сударь, очень жаль, что приношу сюда
Я горестную весть, но вам грозит беда.
Один мой близкий друг во имя давней дружбы
Открыл мне то, о чем узнал по долгу службы.
О государственной здесь тайне речь идет,
Но, преданность мою к вам, сударь, взяв в расчет,
Мой друг решился мне послать уведомленье:
Вам надобно бежать, не медля ни мгновенья.
Бесстыдный негодяй, что втерся в милость к вам,
Отважился донос подать на вас властям.
Проникнув к королю, ему вручил мошенник
Ларец с бумагами: бежавший, мол, изменник
На сохраненье вам ларец оставил сей,
Вы ж дерзостно его скрывали от властей.
Короче говоря, указ есть об аресте,
И стража послана за вами. С нею вместе
Сюда пожалует и сам ваш злобный враг,
А он-то уж не даст вам ускользнуть никак.
(Некоторые считают, что речь идёт о событиях Фронды, но это не так важно.)
На самом деле, это в каком-то смысле объясняет поведение Оргона, его напускную набожность и яростную критику вольнодумства. У него самого рыльце в пушку, на него в любой момент могут дело завести.
А если уходить в конспирологию, можно предположить, что Тартюф начал целенаправленно разрабатывать Оргона именно потому, что каким-то образом узнал о его старых связях с мятежниками. Тартюф не мог не понимать, что рано или поздно ему будет грозить разоблачение, и тогда, скорее всего, придётся убегать, захватив с собой только наличные деньги. Даже если он уговорит Оргона переписать на себя недвижимость, Тартюф будет уязвим для судебных исков со стороны Оргона и его наследников. Если же он, воспользовавшись доверчивостью Оргона, сумеет добыть доказательства связи Оргона и Аргаса, тогда Тартюф сможет разорить Оргона, а затем окончательно уничтожить его, подведя под политическое дело. Либо Оргон будет арестован, а остатки его имущества конфискованы короной, либо ему придётся срочно покинуть Париж, в то время как Тартюф получит возможность закрепиться в столице и обеспечит себе репутацию бескомпромиссного слуги престола.
Тартюф
Славней всего служить на поприще любом
Тому, чьей волею я послан в этот дом.
Оргон
Забыл ты, кто тебя от нищеты избавил?
Ни благодарности, ни совести, ни правил!
Тартюф
Служенье королю есть мой первейший долг.
Да, я обязан вам кой-чем, и если смолк
Признательности глас в душе моей смиренной,
Причина в том, что так велел мне долг священный.
Тут я не пощажу, все чувства истребя,
Ни друга, ни жены, ни самого себя.
В этот момент зритель должен возмущённо заорать: "Да он ещё и патриот, ...ть!"
Тартюф - это настоящий человек будущего, олицетворение грядущей эпохи национальных государств и тоталитарных режимов. [Я недавно нырял в советские тридцатые годы, читал газеты и пьесы того времени. Там навязывалась именно такая мораль, "тартюфовская" - если друг или родственник вдруг оказался врагом, или другом врага, или тем, кто в 21 году высказывался в поддержку Троцкого, от него надо немедленно отречься, осудить, донести и т.д. Сам погибай, а товарища топи, будь настоящим советским человеком. Хотя, конечно, не большевики это изобрели.]
У меня был пост, где я спрашивал, что выше, "честь или присяга"? Это был вопрос с подвохом, потому что речь шла не о какой-то реальной ситуации, а том, что если мы признаём существование феномена чести, то честь выше присяги, потому что присяга вытекает из чести, а не наоборот. Если мы обесцениваем честь, то присяга обесценивается вместе с ней.
Именно такой подход демонстрирует Мольер. Естественно, речь идёт об идеале, ну так Мольер и изображает идеального короля, как образец поведения для реального короля-зрителя. Мольеровский король должен разрешить следующую ситуацию. Есть Оргон, честный человек и дворянин, который хранит у себя документы мятежников, потому что дал слово своему другу, состоявшему в вооружённой оппозиции, а честь выше присяги. И есть Тартюф, который всем обязан Оргону, но доносит на него королевской власти по принципу "слово и дело", потому что присяга выше чести. Безотносительно всех прошлых поступков Тартюфа, тут он формально прав, потому что имеется состав преступления. Это важно: Оргон нарушил букву закона. Но король в пьесе понимает, что дворянство страны - опора его власти, ведь сам король - это первый дворянин. Доверие между дворянами, возможность свободно говорить и полагаться на данное слово, на гласные и негласные обязательства, даже если речь идёт о крамоле, связях с оппозицией и т.д., важнее, чем формальная лояльность властям. Как я уже сказал, если честь - дешёвка, то и присяга ничего не стоит. Тартюф предал Оргона, своего благодетеля, предаст и короля, если это будет ему выгодно. Оргон хранил верность Аргасу, несмотря ни на что, даже когда это стало невыгодно и опасно - значит, Оргон честный человек. Для блага государства Тартюфа нужно раздавить, Оргона - демонстративно помиловать.
Судя по всему, по замыслу Мольера, зритель должен переживать катарсис в тот момент, когда офицер озвучивает королевскую волю:
Неблагодарностью, что выказал он тут,
Монарха прогневил закоренелый плут,
И переполнилась от этой капли чаша.
(...)
Бумаги, что к сему попали негодяю,
По воле короля вам, сударь, возвращаю.
Соизволяет он расторгнуть договор,
Согласно коему задумал дерзкий вор
Присвоить этот дом и ваше все именье.
И, сверх того, король дарует вам прощенье,
Хоть помощь получил от вас мятежный друг.
Все эти милости вам в честь былых заслуг
Оказаны теперь, когда вы их не ждете, —
Пусть знают все, в каком у короля почете
Благое рвение. Душа его щедра.
И в правилах его — не забывать добра.
Короче, возвращаем тебе ларец с документами мятежников, только спрячь его получше.
В пространстве пьесы такая развязка отвечает на вопрос, зачем нам нужен король. Роль идеального монарха состоит в том, чтобы периодически переводить государственную машину в режим ручного управления и корректировать её решения в пользу милосердия, согласно принципам чести и совести.
[Если совсем домысливать, то это можно связать с христианским идеей о том, что мы можем доверять механизму небесного правосудия только потому, что его работу контролирует Бог, который ещё и Человек, и в его власти прощать грешников и отпускать грехи. Любовь, милосердие, благодать выше закона.] |
|
|
