Григорий "Это ж Гест"(с)

(...)

2. Магия жизни

Это школа откололась от предыдущей где-то в районе зарождения первых земледельческих культур. Сложно сказать, что тут стало причиной, а что - следствием, но магия жизни всегда была связана с сельским хозяйством и оседлыми общинами. Чисто биологические способности магов выживания стали постепенно отходить на второй план, Почва становилась важнее Крови. Новые маги развивали в себе способность влиять на землю, растения и погоду, на восприятие и настроение людей, растягивать эффекты воздействия во времени. Первые сильные маги жизни были божественными царями и верховными жрицами, от которых напрямую зависел успех урожая, в условиях крайне несовершенной аграрной техники и низкой продуктивности первых одомашненных растений.

Архетип магов жизни - "вампиры", Вода, аристократы.

Жизнь - древняя школа, господствовавшая на протяжении большей части человеческой истории (выживанию досталась предыстория). И это самая разнообразная традиция, с наибольшим количеством региональных вариаций. То, что в Европе называли "вкусом к жизни" ("Winston Churchill, who has the appetite for life"), на Дальнем Востоке было известно, как "созерцание красоты". Арсенал этой школы невероятно разнообразен - практически все наши стереотипные представления о волшебстве связанны именно с магией жизни. Сильные маги жизни умели свести с неба молнию или разогреть воздух в руке до состояния плазмы, а затем метнуть огненный шар в противника. Но гораздо проще было внушить врагу, что он горит, и эта иллюзия была настолько убедительной, что вызывала физические последствия. Как правило, магия жизни - это три четверти иллюзии, одна четверть непосредственного воздействия на реальность; иногда это чистый морок, существующий только в коллективном человеческом восприятии. Иллюзия тут то, что помогает фокуснику спрятать сам трюк, или, наоборот, раскрасить его яркими спецэффектами.

(Внутреннее техническое задание на магов жизни звучало так - всё, что ogasawara хочет от вампиров, должно у них присутствовать.)

Обучение магии жизни обычно происходит в рамках одной семьи, одного рода, это семейные секреты и технологии, которые передаются из поколение в поколение. Вся истинная аристократия держалась (и продолжает держаться) на магии жизни, благородные фамилии - это потомки первых "хозяев земли". Настоящие аристократы, умело убедившие современный мир в том, что их не существует, были теми самыми "кентаврами Галковского":

"Аристократ это десятиборец, то есть человек, почти профессионально способный заниматься самыми разными видами деятельности. При этом он должен обладать деньгами, властью, да ещё быть совершенным физически. Это конечно идеал, но идеал, успешно и настойчиво воплощаемый в жизнь, по крайней мере, в 16, 17, 18 и 19 веке.

Такие люди производят устрашающее впечатление. Голубоглазый двухметровый блондин, знающий четыре языка, играющий на скрипке, мастер спорта по боксу, лётчик, обладатель многомиллионного состояния и к тому же генерал или министр - это уже не человек, а кентавр".

Главная тайна аристократов, таким образом, состоит не в том, что они удлиняли свои родословные и придумывали себе легендарных предков, а в том, что они маскировали древнее происхождение своих родов. Многие из этих семейств действительно невероятно старые, их корни уходят вглубь веков, они просто регулярно меняли имена, гербы и вывески. Черчилль был магом жизни, как представитель рода Спенсеров, но его истинная родословная намного длиннее и интереснее - мы бы сильно удивились, если бы могли проследить цепочку его предков хотя бы до времён Римской империи. ("Ах, королева, — игриво трещал Коровьев, — вопросы крови — самые сложные вопросы в мире!")

( Collapse )

И да, маги жизни действительно могли высасывать жизненную энергию у других людей (и вообще у всего живого) и перераспределять её в свою пользу. Но со злоупотреблениями в этой области были связаны различные негативные последствия и для них самих, и для окрестных земель.

Маги жизни были традиционно завязаны на территорию, а население считалось "своим", потому что оно жило в пределах тех или иных границ. Как я уже сказал, изначально маги жизни отвечали за различные "народнохозяйственные" эффекты - урожайность, орошение, климат в целом. Потом заклятия, которые они могли наложить на свою землю, стали невероятно разнообразны. А учитывая, что речь шла о родах, заклятия укладывались слоями, век за веком. Были "места силы", от которых зависело сразу несколько родов, и были заклятия, привязанные к конкретным артефактам (движимому имуществу), но в первую очередь, речь всегда шла о своей земле, в широком смысле слова.

Широкий смысл - это насколько хватит силы магу или группе магов. Говорят, на Англию в своё время было наложено заклятие вида "холодная еда и невкусные женщины", чтобы выгнать амбициозных молодых людей за море в интересах британской колониальной империи. Но на далёких берегах уехавшие тосковали по своей сырой и туманной родине, и совершали бесчисленные подвиги в её честь. Эта тоска, завязанная на любовь и преданность, передавалась даже англичанам во втором поколении, рождённым на чужбине. Вот что такое настоящая магия. 

Маг, накладывающий заклятья, сам связывал себя этими заклятьями, и передавал их своим потомкам, как ключи. Мы могли бы рассуждать об этом в терминах ирландских гейсов.

"Согласно анализу сохранившихся ирландских саг, гейсы назначались в качестве противовеса при вручении определённых даров, как способ не гневить высшие силы излишним благополучием, или же в случае прегрешения как вид наказания (опять же, для восстановления равновесия, как способ контролировать силу наказания от потусторонних сил). Даром, среди прочего, считалось дарование имени человеку, изменение социального статуса (женитьба, вступление на царство), и др. (...)

Нарушение гейса королём, по преданиям, приводило к бесчестию всей управляемой им земли, к её бесплодию, завоеванию врагами".

[Всевозможный фэн-шуй с его правилами организации пространства тоже, в конечном счёте, восходит к историческим китайским магам жизни, хотя, по-большему счёту, давно оторвался от аутентичной магической традиции.]

Гейсы бывали самыми разными, вплоть до довольно экстремальных. "Не подставлять кожу под прямые лучи солнца", "не заходить в чужой дом без приглашения", "всегда спать только на своей земле" (в дальние поездки приходилось брать ящики с землёй). Или, например, "нельзя топтать землю ногами", из-за чего древним королям приходилось жить в высоких башнях и передвигаться только в паланкинах или на лошадях. Всё это породило у обычных людей два схожих представления: "у разного сорта нечисти разные уязвимости, нечисть обязана соблюдать собственные запреты и правила, какими бы произвольными они не были"; и "настоящий аристократ никогда не станет делать того-то и того-то".

( Collapse )

Заметная часть территории России не подвергалась воздействию магов жизни. И поэтому, на контрасте, такая территория воспринимается, как пустая, бесхозная, ничейная, плоская, серая. Понятно, что есть исключения, Петербург, например, традиционно считается достаточно "заряжённым" городом. Скажу о себе. Я в моём позднесоветском детстве проводил лето либо в родном Подмосковье, либо во всё более и более заграничной Литве. И вот там чувствовалось, что литовское побережье более "заряжено", более осмысленно - даже когда это формально всё ещё был СССР. 

По историческим причинам, с магами жизни у нас всегда были проблемы. К 17-18 векам от аутентичной традиции, в той степени, в какой она вообще присутствовала на русской земле, практически ничего не осталось. Новую дворянскую культуру приходилось создавать заново, по европейским лекалам, в том числе, путём прямого импорта потомков Томаса-Рифмача и их аналогов. На момент революции прослойка нового волшебства всё ещё была очень тонкой. А революция снесла и те гейсы, которые держались аж с допетровских времён, и были завязаны на различные монастыри-церкви-иконы. Про разорённые и разрушенные дворянские усадьбы я уж не говорю. (У нас в районе есть место силы - потом я случайно узнал, что там с 18 века находилась загородная усадьба, ныне давно поглощённая и переваренная городом.) Многие российские маги жизни оказались выкинуты за пределы Родины или физически уничтожены, цепь передачи силы прервалась, их гейсы, обеты и заклятия превратились в ничто.

(продолжение следует...)

(...)

К сожалению, в один пост не поместилось.

Итак, маги жизни - это традиционные маги, которые всегда работали с заклятиями, долговременными эффектами, иллюзиями и прочими формами воздействия на человеческое восприятие. Заметную часть того, что они делали, можно описать ёмким словом "глэмор". Они накладывали глэмор на себя, свои вещи, свои жилища, свои владения.

Самой интересной и зафиксированной в источниках частью глэмора была способность магов жизни менять свой внешний облик, надевать на себя чужую личину. Маги выживания изменялись сами, а маги жизни всегда оставались собой, но меняли маски.

Когда мы читаем старые пьесы, способность героев оставаться неузнаными за счёт простой смены платья кажется нам архаичной сценической условностью; в лучшем случае, комментарием на тему традиционного общества, где женщина в штанах не воспринималась женщиной, а человек в костюме чужого сословия казался другим человеком. 

Но в рамках данной концепции, те пьесы фиксировали историческую правду, очевидную для понимающих зрителей - люди благородного сословия действительно могли изменять свой облик. Граф Кентский в "Короле Лире" нанимается к старому королю в облике простолюдина Кая, и никто его не узнаёт. Благородный рыцарь Эдгар, сын Глостера, превращается в юродивого Тома, и собственный отец не может узнать его ни по виду (ещё до того, как Глостера ослепили), ни по голосу. В "Венецианском купце" муж не способен распознать свою жену, Порцию, пока она изображает молодого адвоката. В "Двенадцатой ночи" Виола, притворяясь мужчиной, притворяется своим братом Себастьяном, которого она считает погибшим (это наиболее знакомый ей мужской образ) - и сам Себастьян, когда встречает "себя", не может понять, что происходит, и кто такой его двойник.

Шекспир знал, о чём писал. По понятным причинам, глэмором особенно часто злоупотребляли аристократки, маги жизни женского пола. Им не особо мешали существующие тогда социальные предрассудки: всё, что они не могли делать, будучи женщинами, они делали, как мужчины, под личиной. То, что Виола - маг жизни, демонстрируется в одном из моих любимых эпизодов "Двенадцатой ночи". Виола, надев мужскую личину и назвавшись Цезарио, служит герцогу Орсино, в которого она безнадёжно влюблена. Орсино посылает её к Оливии, которая гордо отвергает ухаживания герцога. Виола, обидевшись за герцога, говорит, что на его месте не приняла бы отказа. Оливия из любопытства интересуется, как бы тогда поступил сам "Цезарио":

                                  Виола

                    Когда б я вас любил, как он, сгорая
                    В такой мучительной, смертельной жизни,
                    В отказе вашем я б не видел смысла,
                    Не понял бы его.

                                  Оливия

                                    И что тогда?

                                  Виола

                    У вашей двери сплел бы я шалаш,
                    К моей душе взывал бы, к той, что в доме;
                    Писал бы песни о любви несчастной
                    И громко пел бы их в безмолвье ночи;
                    Кричал бы ваше имя гулким холмам,
                    Чтоб вторила воздушная болтунья:
                    "Оливия!" Меж небом и землей
                    Вы не могли б найти себе покоя,
                    Пока бы не смягчились.

Виола, думая в этот момент о своей любви к герцогу, забывается и произносит Слова Силы. Эхо будет разноситься по холмам, между небом и землёй Оливия не сможет найти покоя, но будет сохнуть от безответной любви. Потому что разозлившаяся Виола (какая-то смазливая дура смеет пренебрежительно отзываться об Орсино, лучшем человеке на свете!) умудрилась ещё припечатать:

                    Пусть в каменное влюбитесь вы сердце,
                    Пусть точно так же презрят вашу страсть!
                    Прощайте же, прекрасная жестокость.

На Оливию ненароком наложили приворот, и она от неожиданности пропустила удар. В результате Оливия безнадёжно влюблена в образ Себастьяна, который проецирует на себя Виола, известная всем, как Цезарио.

И именно поэтому аристократы должны были особенно тщательно следить за тем, что они говорят и как они говорят, постоянно контролировать свои эмоции. Их слова имели вес, в самом прямом и непосредственном смысле.

Отношения к предшественникам? "Мохнатых" маги жизни традиционно презирают, хотя сами, во многом, являются потомками их потомков и учеников. В очередной раз можно вспомнить эпический шизомиф о богах-узурпаторах, которые свергли прежних, звероподобных богов:

"Тут самое время коснуться темы термина «бог». Как уже понятно, в контексте циклического мифа, это существо, которое проявляет определенные качества (и мыслит категориями качества) под воздействием внешнего – как думается, особых проявлений земного поля\энергий и тд. Его внешность вполне могла быть и скорее всего была не отличима от человека земного, хотя вполне допустимо, что иная семья богов\группа богов, как раз имела совсем иную внешность. Думается это было не такое уж аномальное проявление – типа рог[ов] и копыт, но отчасти некоторые черты могли быть таковыми – отсюда мифы о «великанах», «гномах», «уродливых существах» и тп. При этом, говорить о благости богов не стоит. В терминах человеческой морали, пылать праведным гневом к «узурпаторам» и любовью к «земным богам», не стоит. Есть подозрения, что «земные боги», будучи расово отличны, не брезговали в отношении человека-земного гастрономическим интересом. Поршнев как то намекал, что вся суть современного человека (кроманьонца), есть суть рожденная из загона для скота (где он сидел как корм для неандертальца). (...) Скорее, Боги-узурпаторы, куда ближе по природе к современному человеку, чем «земные боги». Они же, земные боги, выступают в современном коллективном бессознательном – как «древние боги». При этом никто толком не может понять, ни в чем их древность, ни в чем их кровожадность, ни в чем их суть. Просто это исходит из генетической памяти, но обретает собственные черты ввиду отсутствия знания.  Суммируя – картина божественного мира, это фракции богов-узурпаторов и богов-людоедов, с весьма условным миром «людей»"" (*).

Слабостью магов второй школы является их безусловный "вкус к жизни". Они не станут выживать на помойке, как те же маги выживания. При наличии минимальных, но достаточных ресурсов, они способны обеспечить себе более-менее комфортное существование - и наслаждаться им. Эта судьба постигла многие древние и в прошлом великие семьи. Им теперь ничего не нужно, у них всё есть. По крайней мере, на бокал вина и на дрова в камине хватает, а что ещё нужно? Понятно, что у многих остались и дворцы, и слуги, ройс-роллсы, но не в этом дело. У них почти не осталось амбиций. И поэтому маги жизни уже не совсем те, кем они были на протяжении тысяч лет. Впрочем, то, что мы называем Старым Светом, всё ещё в значительной степени принадлежит старым хозяевам.

P.S. Хорошей иллюстрацией к магам жизни является комикс "The Сhill" Джейсона Старра, от издательствa Vertigo (компания DC). Там и про глэмор, и про Ирландию, и про старые семьи с их секретами. Понятно, что вам это мало что скажет, но с другой стороны, чтобы рассказать об этом комиксе, мне нужно было сначала рассказать вам о магах жизни.

P.P.S. Как же я мог забыть! Jem! Джеррика тщательно поддерживает иллюзию, что она и Джем - это два разных человека. По совести, разница между ними - как между накрашенной девушкой и сильно накрашенной девушкой в парике, но этого, видимо, достаточно. Джеррика - маг жизни.