Состыковавшись со станцией, герои обнаружили перед собой комитет по встрече, состоящий из милых девушек-планетниц в коротеньких платьях горничных, что само по себе наводило на нехорошие мысли.
Да, да, барон Фейдбаш, поселившись в этой космической глухомани, занялся реализацией своих извращённых фантазий. Весь персонал станции состоял из привлекательных, покорных и слегка легкомысленно одетых женщин числом до полусотни. Гостям были предложены прохладительные напитки, Лафиэль была приглашена на ужин, Джинто барон проигнорировал. Слова о спешке и неотложном деле не возымели никакого эффекта – барон заявил, что у него временная нехватка антиматерии, и новая партия прибудет с орбитального завода только через несколько часов. Врал, естественно.
Героям пришлось принимать решение. И вот тут Джинто впервые демонстрирует нам свою слабую сторону. Он способен анализировать ситуацию, но совершенно не разбирается в людях, вернее, даже не так – он не умеет применять к людям свой логический аппарат. Лафиэль сразу начала подозревать барона, и кто бы не стал, на её месте? Но Джинто доказал ей, что у их странного хозяина отсутствует мотив, а значит, боятся им нечего. Так как в их маленьком коллективе мужчина, всё-таки, он, Лафиэль, на свою беду, его послушалась. А ведь всё должно было быть наоборот!
«Как мне быть с бедою этой, Джинто посоветуй!» – «Подходить к нему опасно, знаешь ты прекрасно! И чащобы, и поляны здесь полны обмана…».
Проще говоря, логика Джинто должна была сработать следующим образом: барон ведёт себя подозрительно, значит, у него есть повод, если у него есть повод, он гнида, если он гнида, пора доставать пистолеты и устраивать ему правёж. Или сразу к стенке.
Барон действительно был не совсем адекватен. Он – первый генетический Ав в семье, его отец-планетник получил титул барона за службу Империи. Синеволосый сын вырос и посадил старого барона под замок, так как человеческий облик отца стал казаться ему чем-то грязным и позорным. На женщин, как мы видим, его отвращение не распространялось, он их набирал по особым критериям – покорность, готовность его боготворить, культурно обусловленная склонность к подчинению (есть в Империи и такие планеты), но общения с другими Ав он избегал, боясь, что они будут считать его неполноценным. Одним словом, целый букет запущенных психологических проблем, и прибытие поганого планетника, якобы «графа», в компании с настоящей принцессой Ав, стало именно тем, что требовалось ему для окончательной утраты душевного равновесия.
Итог ошибки в рассуждениях – Джинто знакомится с парализатором и приходит в себя в апартаментах и в обществе старого барона, Лафиэль остаётся с психопатом один на один.
Естественно, барон пытается как-то обосновать свои действия. Он не хочет, чтобы человеческий флот оккупировал его территорию, а для этого надо сидеть тихо и не отсвечивать, то есть никаких полётов курьерских кораблей. Но если корабли ОЧ всё-таки прилетят, он намерен с ними сотрудничать, с одной стороны, предложив Фейдбаш в качестве базы снабжения, с другой – угрожая взорвать фабрику и станцию в случае попытки силового захвата. Когда он станет для них полезен, им уже будет невыгодно его трогать. А одна из Аблияров может стать неплохой разменной монетой во время торга.
В наилучшем варианте в ходе большой войны о Фейдбаше забудут обе стороны, и тогда барон сможет, наконец, почувствовать себя абсолютным монархом своего маленького кусочка космоса, и даже использовать Лафиэль для продолжения рода, смешав свою сомнительную кровь с чистейшей кровью Аблияров.
Да, а сколько таких Фейдбашей по всей Империи, подумал я, на богом забытых станциях и планетоидах? Прогнило что-то в датском королевстве.
slavamakarov, правда, склонен винить во всем недоброкачественные человеческие гены. Но там, где он видит единичный случай, Переслегин писал бы о социальном явлении. По крайней мере, я вижу тут очевидные параллели с его трактовкой событий на Дионе. Иными словами, в структурах типа Дионы воспроизводятся бщественные отношения, основанные на единоличной власти.Мотивы барона особой роли не играют, всё дело в том, что эта космическая станция давно уже превратилась в социальный аналог чёрной дыры, шварцшилдовской сферы. Он действительно не может допустить контакт с внешним миром или выпустить кого-нибудь обратно.
Замкнутые, тяготеющие к пирамидальным, такие системы непрерывно продуцируют энтропию. Человеческое страдание, накапливаясь в ограниченном объеме, определяет поведение коллективного эгрегора. Когда этот эгрегор начинает "питаться" страданием (возбуждаются низшие, инфразвуковые частоты коллективного бессознательного), замыкается кольцо обратной связи, и система быстро приходит в состояние, из которого без посторонней помощи выйти уже не может. Кроме того, это состояние она распространяет на все системы, с которыми соприкасается.
Но Лафиэль не привыкла сдаваться. Она находит среди служанок наиболее склонную к играм во власть-подчинение с лесбийским оттенком. Когда Лафиэль прибыла на станцию, Селнай подавала ей персиковый сок, при этом от волнения пролила каплю на стол. Несчастная тут же бросилась перед принцессой на колени, умоляя о прощении, будто ждала, что её сейчас же прикажут выпороть на конюшне. И даже, в какой-то степени, надеялась на это.
…Лафаэль её запомнила. Дело в том, что девочки, конечно, были милы, но барон поселил их на станции не чистой эстетики ради: каждой он оплатил образование по той или иной необходимой специальности. Та же Селнай, к примеру, стала вакуумным сварщиком. Пока они жили на своих родных планетах, они были подданными, за которых отвечало местное правительство. Но, получив образование и отправившись в космос, они превратились в граждан Империи, и их обязанности в этом качестве, теоретически, перевешивали их вассальную клятву барону. Вот Лафаэль и стала давить на гражданскую сознательность.
Что же касается Селнай и её мотивов, то, как пишет автор, «она не была лесбиянкой, но…». Короче, за прекрасной принцессой – хоть на край света. Не такая уж, правда, Лафаэль в мультфильме прекрасная, но на обложке книги она ещё страшнее. В детстве я именно так представлял себе эльфов, пучеглазых потомков лемуров и ночных хищников, чья несравненная красота, в значительной степени, объясняется чарами и гипнозом. Ага 8-).
При помощи служанки принцесса проникает на свой корабль, достаёт оружие, выдаёт помощнице парабеллум, и вместе с ней берёт штурмом диспетчерскую, поднимая восстание. Пока девушки решают, кому лучше служить, барону или принцессе, Лафаэль спасает Джинто и старого барона. И вот уже они крутятся вокруг станции на курьерском корабле, а за ними гонится озверевший барон на личной яхте системной дальности. Курьер не вооружён, у яхты – две лазерные пушки. Но Лафаэль не посрамила честь Космофлота. Позволив барону зайти ей в хвост, она резко врубила тормозные двигатели, а когда расстояние перед ними сократилось до критической отметки, переключилась на форсаж и одновременно выкрутила впрыск антиматерии в двигатель на максимум. Яхту барона накрыло выхлопом, и последние античастицы, подхваченные реактивной струёй, прореагировали с материей уже на её обшивке. Барон поймал убойную дозу жесткой радиации и умер.
Как известно, у Переслегина есть своя версия по поводу того, чем всё закончилась на Дионе, она ему в буквальном смысле приглючилась (Той весной я практически не покидал Реальности "Полдня..." И во сне видел только ее. Именно во сне я узнал продолжение истории Дионы). Девочки-толкинистки, обожающие подобный аргумент, не приблизились к Переслегину, а Переслегин не уподобился девочке-толкинистке, но всё равно забавно.
Жилин участвовал в расследовании. Он был одним из тех, кто высадился на внезапно замолчавшую Диону. Возможно, именно он, наплевав на "Закон о свободе информации", убедил Быкова не только уничтожить сделанные там видеозаписи, но и сжечь фотонным выхлопом саму станцию.
В «Сейкае» же выхлопом сожгли только самого чокнутого барона. Гуманизм!
...Что отличает этот цикл, вернее, его литературную основу, так это моменты в духе поминок по барону из второго сериала. Оказывается, у него была сестра, которая служила в Космофлоте. Вот она и пригласила героев на вечер воспоминаний, как последних, кто видел её брата живым. И рассказывала, рассказывала. О том, каким он был в детстве. Как он всегда любил собак, но держал кошек, потому что считал, что это больше в духе Ав. Как он любил сладости, и не признавался в этом, но не было у него в жизни большего удовольствия, чем наесться засахаренными грушами.
И мы видим выросшего барона, точно такого же, как в день своей смерти, который, воровато оглядываясь, лопает свои любимые засахаренные груши.
Закончив свои дела на станции, и оставив старого барона за главного, герои продолжили свой путь. Но когда они подлетели к Сорду Сфагноф, оказалось, что система уже захвачена, и планета Класбул вот-вот падёт. Тем не менее, выбора у них не было, и они пошли на вынужденную посадку.
Да, какое-то время я развлекал себя расчётами местонахождения Фейдбаша. Выходило, что ни о каких сутках полёта речь идти не могла, путь занял считанные часы, что само по себе странно. Судите сами. Сумма отрезков пути «Гослос»-Фейдбаш и Фейдбаш-Сфагноф, как минимум, равна расстоянию от места гибели «Гослоса» до системы Сфагноф. Как максимум – чуть меньше двух расстояний до Сфагнофа. Дело в том, что если хотя бы один отрезок больше или равен этому расстоянию, курьер мог спокойно долететь от «Гослоса» до Сфагнофа на одной заправке, чего мы не наблюдаем. Даже если считать, что на крейсере в курьерский корабль не долили горючку, что само по себе преступная халатность, ситуация не сильно изменится, разве что в расчётах выползет какой-нибудь корень из двух, или речь пойдёт о трёх расстояниях… хотя это уже клиника.
При этом, не будем забывать, что скорость челнока в 14 раз выше скорости транспорта, это авторская информация. Более того, если верны оценки
eleyvie касательно массы линейных миноносцев (500 килотонн), скорость курьера примерно в 24 раза превышает скорость стандартной или ударной дивизии, ведь соединение не может двигаться быстрее своего самого тяжёлого корабля. Ну вот и считайте, как они летели, если Джинто и Лафаэль оказались на орбите Класбула позже флота ОЧ, а в баронстве Фейдбаш они провели не больше суток, даже меньше – прилетели после обеда, успели поужинать, подняли восстание ночью и всяко упокоили барона к утру. Я уж не говорю о том, что запас хода курьера просто обязан составлять хотя бы несколько часов, иначе теряют смысл авторские слова о расстоянии, которое тот пролетает за пять часов – а это значит, что герои спокойно могли лететь напрямую к Сфагнофу, обгоняя врага на сутки за каждый час полёта. В общем, дело ясное, что дело тёмное. Кстати, в книге, когда курьер готовится к посадке, мы слышим переговоры между истребителями ОЧ. Хоть убейте, но последовательностью чётких отдельных слогов в разной тональности этот язык напоминает китайский или корейский. Нет, наверное, если фонетически записать немецкую фразу на японском, а потом перевести на английский, результат всё равно будет похож на китайский, но всё-таки. Уж больно красиво тогда получается: Объединённое Человечество – это потомки китайцев, но с американской идеологией, эдакие идеальные враги для автора-японца.