С изначальной, архаичной формой мы определились. Помимо пожизненного посвящения Светлой, тот же обряд может существовать в смягчённом виде, когда царскую дочь просто на какое-то время удаляют из дворца, поручая заботам жриц, пока родители подыскивают ей хорошую партию и готовят свадьбу. Это позволяет защитить царевну как от злых духов, так и от вполне реальных покушений (ситуации ведь бывают разные), и, определённым образом, служит гарантией непорочности будущей невесты. (Вставьте сюда свою любимую шутку про лесбиянок.)
С этим я бы связал популярный фольклорный сюжет о выборе невесты среди многих похожих девушек (иногда в облике зверей, или птиц), как части испытания героя-жениха. Действительно, сложно узнать царевну среди её верных «кошек», или «соколиц». В более понятной нам ситуации – в камуфляжной комбинезоне и в боевой раскраске.
Понятно, что в своём развитии прислужницы Светлой становятся женским воинским подразделением – егерским, драгунским, бронетанковым, каким угодно – созданным и поддерживаемым с целью умилостивить богиню. Женская пилотажная группа для показательных выступлений – хороший вариант. Смысл в том, чтобы не заполнять войска женщинами (как, может быть, хотели бы многие поклонники Светлой, и что в большинстве случаев невозможно в нормальном, традиционном обществе), но собрать их в особом, отдельном отряде – и этим умилостивить богиню.
Если в стране сохраняется монархия, подходящая по возрасту принцесса может быть назначена шефом и формальным командиром подобного отряда. Раз правитель считается земным воплощением верховного бога, его жене и дочерям достаются роли соответствующих богинь пантеона. Пост верховной жрицы редко покидает правящую династию, кроме совсем уж уникальных случаев, но так как у принцессы есть и другие обязанности, жрицей, скорее всего, будет назначена какая-нибудь великая княжна.
В принципе, имеет значение только то, насколько хватит фантазии и бюджета. В стране с богатыми флотскими традициями принцессе – и Светлой – могут отдать учебное парусное судно… эсминец… а то и целый броненосец береговой обороны («Ника», ага – с каким-нибудь таким названием).
Посвященное Светлой женское подразделение может также считаться телохранительницами принцессы, её личной гвардией. Вплоть до потешного полка. Возможен менее военизированный вариант – просто подруги детства, девушки, которые вместе чтили богиню, занимались верховой ездой, стреляли из лука и тренировались во владении нагинатой-алебардой. Несмотря на кажущуюся несерьёзность, эта группа будет фокальной точкой для культа Светлой в общенациональном масштабе.
И здесь я опять испытываю потребность провести разделение между Светлой и Императрицей.
В человеческой жизни архетипы богов перепутаны. Один и тот же человек в разные периоды своей жизни может служить разным богам. Разные боги могут интересоваться одним человеком и помогать ему на пути.
Безусловно, в отличие от Императрицы, смертные женщины правительницами не рождаются.
Девушка может рьяно отдавать дань Светлой, играя в вольную амазонку и отважную воительницу, а пришедшая ей на смену женщина поднимет на флаг любовь к мужу, укрепление семьи и воспитание детей.
Принцессе может быть предписано вести себя определённым образом, ведь поддержание культа Светлой является её обязанностью по факту рождения; королева, в свой черед, обязана быть земным подобием Императрицы.
Есть женщины, сочетающие в себе природу матери и дочери (Виола?) подобно мужчинам, на протяжении жизни воплотившим в себе и Войну, и Власть.
И всё же, разница есть.
(...)
Сразу надо сказать, что Светлая не является обязательной ступенью на пути к Императрице, женщинам здесь проще. Мальчиков, всё-таки, в первую очередь учат воинскими добродетелям, вождями станут те, кто доживёт… и кому повезёт. Из девочек готовят будущих мам и хозяек, что непосредственно связано с образом Небесной Царицы. Как бы то ни было, у девочек архетипы старших богинь могут проявиться в самом раннем возрасте.
Рассмотрим нашу ситуацию с личной гвардией, телохранительницами и подругами. Сюжет с выбором нужной женщины среди многих одинаковых имеет вариант, в котором царская дочь меняется местами со служанкой (в нашем случае – с охранницей), оставляя обманку сидеть на троне. Этот изначально сказочный мотив цитировали многие, от Шекпира до Лукаса. Если первый вариант – чёткая отсылка к Светлой, второй, с подменой, можно связать с Императрицей.
Для Светлой ключевая идея – равенство. Мы все, как одна, все вместе, носим одни шкуры/кольчуги/бронежилеты/мобильные доспехи. Мы неравны в бою, потому что одна командует, другие подчиняются, но, прежде всего, мы – сёстры. Даже в варианте с подменой, из соображений безопасности, допустим, Светлая сделала бы упор на самоотверженности той, которая позирует для вражеских снайперов, и на том, что сама царевна не боится запачкать рук, разгуливая в форме простой стражницы и выполняя её обязанности.
Но для Императрицы подобное будет проявлением её чувства юмора, что гораздо ближе к самой сути её характера. Что определяет власть? Высокий трон? Богатые одежды? Звёзды на погонах? Императрица ставит перед претендентом задачу найти на сцене режиссёра, отделить власть истинную от власти ложной. Прочесть отношения людей в сцене по их лицами и позам, не по внешним атрибутам. Ведь власть создают невидимые нити, которые связывают людей, а если нити ведут не к фигуре на троне, а к одной из свиты, значит, она и есть истинная правительница.
В мифах матери и дочери различается и судьба особого отряда/боевых подруг после коронации главной героини. Женщина, посвятившая себя Светлой, по-прежнему будет использовать их в качестве телохранительниц и карманного спецназа, причём сама в любой момент будет готова тряхнуть стариной: надеть разгрузочный жилет, взять автомат и повести их в бой. Героиня Императрицы найдёт своим верным фрейлинам другое применение, подкладывая их под нужных людей, выдавая замуж за воинов, заслуживших награду, и за аристократов, которых стоит проконтролировать. Детские игры кончились, началась политика. В мифе Императрицы нет равенства и боевого братства, но есть иерархия людей и целей.
Ну и последнее. Не удержусь и приведу мнение Ивила, как всегда, особое.
«Смысл в том, чтобы не заполнять войска женщинами, но собрать их в особом, отдельном отряде – и этим умилостивить богиню». С точки зрения Ивила, это способ убрать из общества женщин с неправильными установками, в том числе, лишив их способности к продолжению рода – отсюда тема обязательного девства и невыдача декретных отпусков.
Соответственно, их предназначение – погибнуть на поле боя, прикрывая более ценные отряды, то есть мужские. Затыкать дыры, если придётся, ложится на вражеские пулемёты. Славное жертвоприношение богине; на тебе, Роже, что нам не гоже.
Для народа бесценны женщины и дети, оставшиеся в тылу. Они – будущее.
Мужчины тоже важны. Их судьба – гибнуть на поле боя, но они – кровь рода. Её необходимо сохранить. Для этого нужны… говоря нашим языком… регулярные отпуска и побывки в деревнях. Женщина беременеет, мужчина уходит на войны и погибает, кровь героя остаётся с его народом.
…Женщина беременеет, женщина уходит на войну, женщина гибнет – кровь рода пролилась и ушла в песок.
И в этом смысле, скажет Ивил, женщины, не желающие рожать и быть женщинами, это генетический мусор, намного менее ценный, чем аналогичные солдаты-мужчины.
(Вот, он прошёлся вдоль ряда женщин и разбил их на категории. Эти подойдут ему в качестве рабынь, эти требуют индивидуального подхода, из этих можно вывести солдат и офицеров – для его целей, совсем не те типажи, о которых я тут пишу, – эти будут хорошими матерями, эти праведницы… а этих можно отправлять на переработку. В смысле, можно их сломать и сделать рабынями, но дешевле просто ликвидировать. Последние, собственно, Светлую и интересуют.)
…Но это не значит, что их нельзя использовать. Хоть в качестве камиказде (см. судьбу Босс в игре Metal Gear Solid 3). Пусть их богиня на том свете собирает, если ей так нравится.
Бог войны смотрит на это немного по-другому. Женские отряды на передовой имеют смысл, потому что когда хочется трахнуть боевого товарища, лучше бы этому товарищу быть женщиной. Собственно, его семейная жизнь со Светлой тому примером.
Что же, – хмыкнет Ивил, – одно другому не мешает. Сначала попользовать, а потом в ракету, к рулям наведения – и в сторону врага (характерный жест, как бросок мяча в баскетбольную корзину).
[Шутки условного Макарова о пилотках в этой версии вырезаны, ибо своей несерьёзностью они подрывали мрачный тон Ивила и мешали осознать, какая он, всё-таки, эпическая гнида 8-)]