Для психики аристократа характерно:
-- стремление к максимальной личной и духовной независимости, гордость (иногда, выглядящая надменностью);
-- утонченность (в том числе, и в сексуальной сфере);
-- стремление «производить впечатление на окружающих», что проявляется в стиле одежды, в стиле поведения, в манере совершать покупки;
-- стремление «иметь все самое лучшее» — если ехать в поезде, то в спальном вагоне, если жить в гостинице, то — в первом классе;
-- умение противостоять страху (в том числе, страху смерти);честность, вытекающая из презрения ко лжи, которая воспринимается, как слабость. («Честность» следует понимать здесь, как синоним слова «честь», но, отнюдь, не как «правдивость». Правильно сказать, что аристократ стремится не лгать там, где ложь может быть воспринята собеседником, окружающими или «историей», как недостаток мужества.)
Социально аристократ всегда одинок: максимальная группа, с которой он себя отождествляет, это семья (вернее дети) и то далеко не всегда (??? – Г.Н.).
Характерное свойство характера аристократа — верность (друзьям, убеждениям и пр.) вытекающая не столько из высокой нравственности, сколько из боязни показаться слабым и зависимым.
Строго говоря, аристократ может изменить победителю, но он не изменит побежденному. (Хотя бы из опасения, что другие могут считать побудительной причиной смены убеждений страх.)
Аристократы, как правило, не исповедуют христианство протестантского толка или буддизм (? – Г.Н.). В остальном, их религиозность может быть любой, допускающей личную верность Богу (богам). Политически, аристократы тяготеют, естественно, к аристократической форме правления. Независимо от того, в какой социальной структуре они функционируют, они мыслят свое социальное положение в рамках системы вассалитета с личной преданностью сюзерену.
…Территории не хватало, пока варвар спал, нужно было кому-то ее охранять и как-то регулировать других варваров. Появились «аристократы». Дух и вера в собственную уникальность поставила их над людьми и оградила от людей. Они заняли территорию индивидуальной силой, но решили, что сын получит все по праву наследования. Появились сильные эмоции, первая провокация богов — я имею право быть пусть не сильнейшим, но мой идеал лучше твоего. Иисус пошел на крест за свои убеждения о том, как должны жить люди. Боги притащили на землю любовь отдельную от тела. Ребенок сказал «Я — сам!», несмотря на то, что мама могла сделать за него. Аристократы брали, что хотели по праву отметки территории, и продолжение рода было вполне нравственным делом.
Убеждение: «Бей своих, чтоб чужие боялись! Я живу по законам чести, других законов не приемлю!», «Для Атоса это слишком много, а для графа де-Лафер слишком мало!»
или
Второй год (территориально-эмоциональный контур Лири — Уилсона) условно называют освоением территории, это анальный контур, это первое манипулирование пространством, это свобода обращаться со своей потребностью «пометить территорию». Это беда для слишком строгих родителей озабоченных сверх меры горшком ребенка и создание комплексов неестественного поведения на всю жизнь. Это первое «Я — сам», после годовалого «Я — есть». Если в конце второго года разрешить ребенку самому завязывать ботинки, то он будет в садике, в свои три года спокойно, умело, самостоятельно одеваться целиком, как взрослый, а если говорить: «Я тороплюсь, давай я помогу!», — то в девять лет он испугается сделать что-то новое, что ему под силу, но не принято и никто не велел.
В этот период формируется аристократический менталитет: я силой своего Духа (Воли) заставлю мир людей мне подчиниться. Я могу! Я имею право! Я ничем не хуже взрослых (на архитипическом плане это воспринимается: «Я ничем не хуже Бога или Короля!»)
Убеждения этого контура: «Все люди делятся на Людей и быдло!», «Из грязи в князи не попадают, запах — выдает!», «С высоты моего положения я не вижу разницы между королем и Вами!», «Королем быть не могу — герцогом не желаю!», «Лучше достойно умереть, чем так жить!», «Этот поступок не достоин мужчины!», «Ты не смеешь выпрашивать его любви!», «Это мой долг!», «Не спас честь — нечего печься о жизни!»
Аристократы уважают варваров на войне и снисходительны к ним в мире, считают, что общением с ними оказывают им честь. Аристократы считают варваров детьми. Когда-то своими криками: «Уйдите! Я — сам!» аристократы испугали и подчинили себе варваров.
Константин Максимов пишет:
"Энергетический план (уровень аристократа).
Здесь появляются принципы, структурирующие психику уже изнутри, вне зависимости от окружающих условий. Естественно, в большинстве своем эти принципы выделяют и подчеркивают уникальность Эго, возведенного в абсолют. Но главное, на этом плане открывается новое измерение психики - мир страстей, овладение энергией которых и делает из человека господина. Некоторое снижение внешней активности, вызванное необходимостью внутренней работы, с успехом компенсируется возможностью сознательного управления психической энергией. По сравнению с варварами аристократы - "утонченные агрессоры", стремящиеся подчинить и организовать внешний (физический) мир согласно своей воле".