Мне, правда, сразу вспомнилась другая история...
Жил бы такой человек, Мэтью Кэбот.
Однажды у него родился сын. Мэтью решил выпендрится, и, по личным причинам, назвал своего сына Тарлом.
Что, согласитесь, было несколько необычно.
Да, да.
"Меня зовут Тэрл Кэбот... Что касается моего имени, то, смею вас уверить, оно доставило мне немало хлопот, особенно в детстве, послужив... важной причиной для демонстрации физической силы..." (Джон Норман, "Тарнсмены Гора")
В детстве, когда я был маленьким и наивным, я считал, что из-за необычного имени Тэрлу приходилось постоянно драться с хулиганами.
Потом я подрос и осознал, что это могло означать нечто совсем иное, с Тэрлом в роли обидчика.
Так из мальчика вырос Главный Герой Нормана.
(Да, да, переводчик превратил Тарла в Тэрла. Он был неправ, но Тэрл - это звучит гордо.)
...Видимо, и Мэтью Кэбот, и Слава считали, что необычное имя воспитывает характер. Макаренки, блин. Мичуринцы.
Но если продолжить аналогию дальше... двадцать лет Тэрл промучился со своим именем, а потом попал в Мир Своей Мечты, где Тэрлов было как грязи (ещё там были рабыни и яичница-на-завтрак, но это уже другой вопрос).
В нашем случае это, очевидно, должен быть мир посконного славянского фэнтези, где Изяслав Вячеславович затеряется на фоне бесчисленных Мстиславов Ясномудровичей и Владигоров Семиполковичей.
О... и тут меня понесло. Что там у нас было? "Тарнсмены Гора", "Изгой Гора", "Царствующие жрецы ...", "Странники ...", "Убийца ...", "Пираты ..."?
"Медвежьи всадники Берестеня". А? Звучит?
"Гой Берестеня".
"Князья-Волхвы Берестеня".
И потом "Калики", "Душегуб", "Ушкуйники"...
" - Ты сильный, но глупый, - она рассмеялась. - Я буду называть тебя Боском" ("Пираты Гора"; боск - это "бык").
Ой... Изяслав Вячеславович в Новогороде...
" - Ты наглый, хитрый и жадный. Я буду звать тебя Изя".
Да.
И ещё в этом мире будут евреи.
Потому что на Горе их нет.
И они будут занимать нишу викингов.
...И ещё немножечко самураев.
И если вспомнить правила Нормана, это должны быть очень крутые евреи.
"Погром! Погром!" - забил тревожный набат - "Евреи в городе! Спасайся, кто может!"
Что, как вы понимаете, даёт ещё одну карьерную возможность для Изяслава Вячеславовича. В жанре героической фантастики герой должен менять имена и периодически тусоваться с представителями разных экзотических культур.
"Жители городов Берестеня величали меня Изяславом Вячеславовичем, но среди жидовинов Северных Морей я был известен, как Изя, Красный Ярл".
"Убереги нас боги от ярости жидов..."
...У Нормана жители центрального Гора верят в Царствующих Жрецов, викинги - в Тора и Одина. Очевидно, посконные фэнтезийные русы будут славянскими язычниками. Жидовикингам остаётся иудеохристианство. Протестантско-грабительского толка.
"Как говорил рабби Иешуа бен Йосеф, торгашей и менял надо мочить. По крайней мере, ставить на бабки. Очень большие бабки".
(Представляет себе Изю Вячеславовича, верхом на огромном чёрном медведе, с мечом за спиной и шестиконечным сюрикеном за пазухой.)
"Но под лисьим кафтаном торгаша-менялы я носил алую косоворотку ратника Берестеня..."
Бррр...
Впрочем, глупо пародировать Нормана, если я его читал, а вы - нет :).
В остальном - кудосы Славе. Когда сын его спросит - "Папа, за что?!" - Макаров ответит: "Гы-гы, сынка, лол!" Лулзов ради.