"Она повертела в руках старый, слегка выщербленный, в виде большого медальона герб на серебряной цепочке. Провела пальцами по выпуклой вязи букв:
– А что это означает?
– Девиз рода.
– Я понимаю, – нетерпеливо дернула плечом. – Как переводится?
– Ну, дословно трудно… если попытаться, то примерно так: «Делай, что велено. Бог рассудит».
– А кем должно быть велено?
– Сюзереном. Магистром ливонского ордена. Королем. Русским императором. Генсеком КПСС. Командиром дивизии… какая разница? Мы солдаты, и этим все сказано.
– А если рассудит не бог, а люди?
– Дайчонок… девонька моя… не лезь под танки. И не рви на себе тельняшку. Оставь мне мое, а себе свое. Или мы с тобой будем сейчас обсуждать, как грамотно разложить залп «Града» по кишлаку с учетом эллипса рассеивания? Все, тема закрыта".
Да, герой - это, типа, современный прибалтийский барон. Цитата взята, конечно же, из дешевой спанкофильской эротики. (Хотя, может быть, и не дешевой, я не в курсе, не хотелось бы вот так на ровном месте оскорблять автора.) Как бы то ни было, переход от магистра ливонского ордена до генсека КПСС наиболее полно отражает суть подобных отношений. Пока за родом героя сохраняются права на фамильный замок и деревню, он обязан служить формальным правителям страны, где находятся его владения. Будь то король, генсек, или сёгун. В этом смысле, у некого умозрительного аристократа не должно быть проблем с советской властью - до тех пор, пока советская власть, в качестве верховного сюзерена, выполняет свою часть обязательств.
