Фрагмент из "Торжества победителей" в переводе Тютчева, ахейцы на руинах Трои поминают павших, в том числе Гектора, величайшего из троянцев:
"Честь тому, кто не робея,
Жизнь за братий положил!
Победитель – победил,
Слава падшего святее!"
И тот же самый момент в английском переводе Эдварда Бульвер-Литтона:
"A Tower before his native town;
He stood - and fell as fall the brave.
The conqueror wins the brighter crown,
The conquer'd has the nobler grave!"
Так вот, "Победитель – победил, слава падшего святее!" и "The conqueror wins the brighter crown, the conquer'd has the nobler grave!" (венец победителя сверкает ярче, но надгробие поверженного благородней") могут стать эпиграфом к любому тексту о Восточной этике.
Но Жуковский перевёл это иначе:
"Он за край, где жили деды,
Веледушно пролил кровь;
Победившим – честь победы!
Охранявшему – любовь!"
(Любовь зрителей, видимо.)
И ещё один английский перевод, опять же, с чуть иным оттенком:
"Fighting bravely in defence
Of his household-gods he fell.
Great the victor's glory thence,
He in purpose did excel!"
То есть, Гектор превзошёл великую славу победителей тем, ради чего он сражался (он бился за дом, родной алтарь и т.д.).
И что-то мне подсказывает, что именно такое прочтение наиболее близко к оригиналу:
"Der für seine Hausaltäre
Kämpfend, ein Beschirmer, fiel -
Krönt den Sieger größre Ehre,
Ehret ihn das schönre Ziel!"
(Кто-нибудь знает немецкий?)
Но забавно, что и Тютчев, и Бульвер-Литтон выбрали именно такие слова, и, видимо, независимо друг от друга.
