Чикатило - в его убийствах обвинили человека, который ранее уже отсидел за изнасилование, судили и, в итоге, расстреляли. Чикатилло продолжал убивать.
"Уральский душитель" Феофилов - одного подозреваемого осудили и расстреляли, другого забили досмерти, пытаясь выбить из него признание. Феофилов продолжал убивать.
Белорусский маньяк Михасевич - "За преступления Михасевича были осуждены 14 человек, один из них был казнён, другой ослеп в тюрьме". Михасевич продолжал убивать.
"По подозрению задержали молодого шофёра Олега Адамова, работавшего в тех местах во время убийства. На следствии его сломали и, хотя он не мог объяснить, куда пропала сумка убитой, приговорили к 15 годам лишения свободы. В тюремной камере Адамов пытался наложить на себя руки.
Всего за преступления Михасевича после 11-ти судебных заседаний были осуждены 14 (!) человек. Пострадал при этом не только Адамов — другой был казнён, третий ослеп в тюрьме и был выпущен на свободу как «не представляющий опасности», четвёртый безвинно отсидел 10 лет".
"Безнаказанность, развязавшая ему руки, была результатом следственного заблуждения. В прокуратуре предполагали, что убийства совершали разные люди. Но почему эта версия была единственной? Почему в первые годы даже не попытались объединить следственные материалы, посмотрев на них с другой точки зрения: а может быть, действует один человек? Не потому ли, что другая точка зрения воспринималась в Белорусской прокуратуре как опасное вольнодумство? Когда следователь Н. И. Игнатович посмел усомниться в виновности обвиняемых и в правильности действий авторитетного "спеца", его тут же вывели из следственной группы. А первый заместитель министра внутренних дел Белоруссии с раздражением назвал поведение Николая Ивановича "несерьезным", а его самого - "мальчишкой", который навязывает обсуждение вопроса давно решенного".
(Но времена были уже другие, поэтому, в конце концов, Игнатович победил.)
Это система. Как бы сказать... вот вам пример общества, для которого истина или справедливость не являются базовыми ценностями. Если мы будем рассуждать о какой-нибудь умозрительной "советской этике", нам нужно будет всегда держать это в голове.